Герберт Цукурс.
Решение Генпрокуратуры Латвии закрыть начатый в 2006 году уголовный процесс о возможной причастности латышского летчика Герберта Цукурса к уничтожению евреев вызвала оживленную дискуссию в СМИ. Доказательств того, что Цукурс собственноручно убивал евреев, нет, сочла прокуратура. Но они есть, и «Открытый город» четыре года назад их уже публиковал.
Кто же такой Герберт Цукурс — национальный герой, совершивший в 1933 году перелет в Гамбию, или преступник, который в 1941-м стал членом карательной команды Виктора Арайса? Этот спор идет в Латвии уже не одно десятилетие.
Румбула, осень 1941-го. Показания жертв
Самый ключевой момент в преступной истории Цукурса — это его поведение в ходе карательных акций в Румбуле 30 ноября и 8 декабря 1941 года, когда были уничтожены 25 тысяч евреев. Вот фрагменты из нескольких свидетельских показаний, которые, на наш взгляд, чрезвычайно красноречивы.
Рижское гетто.
«Необходимо было быстро очистить (имеется в виду от трупов. — Прим. М.В. и И.Л.) дорогу для следующей колонны, но самим необходимо было вернуться в свое Малое гетто. После возвращения я решил не заходить внутрь дома, а спрятаться во дворе за деревянными воротами, чтобы через щель наблюдать следующую проходящую мимо колонну. <…>. Примерно в 15-20 шагах перед колонной шел мужчина, кажется, также в форме СС, но точно не помню, с пистолетом в руке, и все время смотрел по обе стороны улицы, таким образом проверяя, все ли в порядке. Когда он приблизился к воротам, где стоял я, я с ужасом узнал в нем Цукурса <...> Пока я смотрел на него с удивлением, наши глаза на мгновенье встретились. В испуге я отпрыгнул. Он это заметил и сразу же выстрелил в меня. Если бы я не двигался, кажется, он бы меня не заметил. К счастью, пуля в меня не попала <...>».
Арон Прейль в 1975 году свидетельствовал о второй половине дня 30 ноября (Латвийский государственный архив):
«Своих близких мы среди трупов не нашли. На обратном пути в Малое гетто я слышал, что кто-то зовет моего соседа Кугеля, но он не остановился и продолжал бежать. На тот момент я находился примерно на расстоянии 40 метров от Кугеля и видел, как полицейский вахмистр Тухель выстрелил в Кугеля и убил его. Мне удалось спрятаться, и я убежал по улице Лудзас. По дороге я наткнулся на немцев Хесфера и Неймана, а также на латышей Цукурса и Буртниека. Цукурс взялся за свой пистолет и, очевидно, собирался выстрелить в меня. Хесфер назвал меня свиньей и заставил тащить стоящие там же сани с трупом какого-то неизвестного мне заключенного. <...> Труп запеленутого ребенка я положил сверху (на другие трупы. — Прим. М.В., И.Л.). Недалеко от угла улиц Даугавпилс и Лудзас стояли Цукурс, Тухель, Хесфер, Буртниекс и еще какой-то человек в форме латышского полицая. Какой-то из латышских полицаев подбежал к моим саням, кажется, он интересовался этим свертком. Убедившись в том, что там труп ребенка, мне было приказано везти сани дальше, на Еврейское кладбище, где были выкопаны большие ямы».
Исаак Крам свидетельствует о событиях 30 ноября (Wiener Library):
«Я находился на улице Лудзас, рядом с Рижским гетто, когда увидел, что тащат какого-то еврея. Герберт Цукурс командовал солдатами. Он был одет в черную униформу военного летчика. Мне и другим людям он приказал положить в сани убитых евреев и доставить их на кладбище. Какое-то время у меня была возможность наблюдать за Цукурсом вблизи. Одна еврейка стала кричать, когда ее потащили в грузовую машину, — она хотела, чтобы ее дочь осталась с ней.
Цукурс застрелил ее из своего пистолета. Я был свидетелем этого расстрела. Я также видел, как Цукурс направил свой пистолет на какого-то ребенка, который плакал, потому что не мог найти свою мать в толпе. Одним выстрелом он убил ребенка».
Елизер Карштат в 1960 году свидетельствовал об акции 9 декабря, когда происходил поиск тех, кто сумел спрятаться (Wiener Library):
«Я сам видел, как Цукурс 9 декабря, незадолго до обеда заходил из дома в дом и вытаскивал евреев из квартир. Я видел, как какая-то женщина с двумя детьми из Большого гетто была отправлена в Малое гетто.
Очевидно, она спряталась в Большом гетто, и Цукурс ее собственноручно застрелил».
Станция Насва под Псковом, весна 1942-го. Показания сослуживцев по команде Арайса
Еще один эпизод, который, кажется, еще не попал в поле зрения исследователей и не стал достоянием широкой публики, — участие Цукурса в акциях команды Арайса, которые проходили в Риге весной 1942 года, а в дальнейшем также в антипартизанских акциях на станции Насва, в районе Пскова. Информация об этих убийствах обнаружилась в свидетельских показаниях бывших участников команды Арайса.
Свидетельские показания.
Роберт Пуриньш в 1948 году свидетельствовал (Центральный архив РФ):
«Весной, перед тем как отправиться в карательную экспедицию, на станции Насва Цукурс руководил и сам был командиром батальона, который под его руководством проводил массовое уничтожение советских граждан в Бикерниекском лесу. 23 апреля 1942 года Цукурс — и я служил в его батальоне — проводил расстрелы на протяжении всего дня. Грузовые машины без перерыва подвозили жертвы, которых должны были расстрелять, и тогда их расстреливали возле заранее подготовленных могил.
Расстреливал ли в тот раз сам Цукурс — этого я не знаю, но в районе станции Насва Цукурс лично расстреливал советских партизан, это я лично видел.
Где он сейчас, я не знаю. В последний раз я его видел в 1943 году в Курземе».
Геннадий Мурниекс в 1976 году давал показания (Латвийский государственный архив):
«Я лично был свидетелем одного такого массового расстрела в Бикерниекском лесу, который состоялся весной 1942 года, если не ошибаюсь, в марте месяце. В этот раз были расстреляны евреи, которые были привезены в Ригу из стран Западной Европы, точно из каких — не знаю. В тот раз я был назначен в группу полицейских, которые стояли в оцеплении. Оцепление состояло из двух рядов полицейских. В этом оцеплении я стоял примерно на расстоянии 30 метров от ямы.
Между двумя рядами полицейских должны были проходить евреи до места экзекуции. <...> Арайс с 3-4 немецкими офицерами из Полиции безопасности находились у ямы. Там же находились офицеры вспомогательной полиции безопасности Дибиетис, Цукурс, Лаукерс и, кажется, Тюрбис. <...> Я видел, как Арайс много раз подходил к яме, брал у одного из сослуживцев автомат и стрелял из него в яму, когда туда спускались евреи. Я не видел, чтобы Арайс стрелял из пистолета. Из немецких офицеров в жертв стрелял Краузе. Стреляли другие офицеры или нет — не помню. Стрелял ли кто-то из команды Цукурса, кроме Цукурса, — не помню. Цукурс тоже стрелял из автомата. Во вспомогательной полиции безопасности Цукурс отвечал за оружие».
Эти показания нам кажутся особенно важными и серьезными, так как если в 1948 году на свидетелей могло быть оказано давление и даже было оказано физическое насилие, чтобы получить «необходимые показания», то в 1976 году это было маловероятным, особенно учитывая, что Цукурс на тот момент уже был мертв, и осуждение его мало кому могло принести пользу.
Примечательно, что член команды Арайса Арнис Упмалис в своих свидетельских показаниях в 1975 году (Латвийский государственный архив) пересказывает следующие слухи о том, как происходила отправка в Насву в противопартизанскую экспедицию:
«Во главе этой роты гитлеровцы поставили Арайса и капитана Цукурса, который в команде Арайса был оружейным офицером. Отправку туда Арайса и Цукурса, как говорили в команде, обусловило то, что гитлеровцы держали их под подозрением в краже еврейского золота и драгоценностей. Это для них было в виде наказания».
Показания Абрама Шапиро
Особо хотелось бы коснуться свидетельств евреев, которым Цукурс якобы помог спастись. И в первую очередь — Абрама Шапиро, карикатурный образ которого появляется и в мюзикле «Цукурс. Герберт Цукурс».Уже многократно прозвучало утверждение, что Цукурс явился к ним как благодетель. Этой версии придерживается и патриарх историографии Холокоста в Латвии, профессор Андриевс Эзергайлис. В показания самого Шапиро (1948 г.) и в мемуарах (1993 г.) встречаются сильно отличающиеся версии событий. Если в ранних свидетельствах Шапиро утверждается, что его отец пытался искать убежища у Цукурса, то в поздних он это вообще не упоминает.
Тем не менее, и там и там появление Цукурса в квартире Шапиро, на ул. Заубес, 4-4, описано примерно так: «…известный латвийский нацист Герберт Цукурс пришел в нашу квартиру, приказал нам убираться и ютиться этажом ниже у соседей. Ему понравилась наша квартира, и он хотел в ней обустроить себе апартаменты. Так же он поступил через несколько дней, оставив себе всю нашу мебель и абсолютно все ценное. Нам было разрешено взять с собой только несколько вещей; только «необходимое». Нам было сказано, что надо оставаться внизу у соседей до дальнейших указаний».
Хотя два текста частично противоречат друг другу, в обоих случаях указано, что отец Шапиро Пинхус был арестован людьми из латвийской вспомогательной полиции в начале июля, заключен в Центральную тюрьму и позже расстрелян. Об этом свидетельствует и список отправленных в Центральную тюрьму 4 августа — 1708 человек, П. Шапиро значится там под номером 822. Кажется, это мог бы быть тот же самый список, который, по воспоминаниям Шапиро, им в какой-то день показал Цукурс. Важно, что, согласно мемуарам Абрама Шапиро, его отец пытался избежать заключения, показывая не деньги и драгоценности, а удостоверение участника борьбы за свободу (он служил в 10-м пехотном полку Айзпуте).
Вскоре в этой квартире появилась некая еврейская девушка. Скорее всего, это была Мириям Кайцнер, которая в 1950 году в Бразилии давала показания в защиту Цукурса как своего спасителя: «Цукурс прятал меня на протяжении многих недель в квартире Шапиро».
Параллельный эпизод можно найти и в показаниях Шапиро в 1948 году:
«В заключение я хотел бы упомянуть такое событие. Когда Цукурс заселился в нашу квартиру в июле 1941 года, я стал свидетелем следующего эпизода: Цукурс знал, что я играю на пианино, и в один вечер приказал прийти в квартиру, где мне надо было играть всю ночь. В апартаментах Цукурса собралось много латышей, все из руководства Полиции безопасности. Когда все латыши, и конечно, в их числе Цукурс, были навеселе, я увидел, что еврейская девушка, которую, без сомнений, все время держали на кухне или в соседней комнате, была приведена в комнату, и все латыши стали с ней развлекаться. Сидя за пианино, я видел, как они стали ее раздевать, своими глазами видел, как эти латыши по очереди ее насиловали. Мне известно, что Цукурс эту девушку держал в своей квартире на протяжении многих недель».
Необходимо отметить, что значительно позже, в 1978 году, во время допроса члена команды Арайса Освальда Элиньша, задавался четкий вопрос о еврейской любовнице Цукурса.
Команда Арайса во всей красе.
Об этом говорится и в показания механика из гаража на ул. Валдемара Гари Ритова, которые сохранились в Латвийском государственном архиве:
«Потом вооруженные стрелки загнали нас в большой зал штаба команды Арайса и заставили упасть на колени. Перед нами стояли расставленные в один ряд столы, за которыми сидел знакомый мне еще до войны бывший летчик Цукурс и многие другие из команды Арайса <…> Ночью нас загнали в погреб с цементным полом <…> Было большое количество людей, устраивались кто как мог: одни сидели, другие стояли, некоторые спали на цементном полу. На дверях этого подвального помещения была прикреплена одна металлическая вывеска, на которой латышскими печатными буквами было написано: «Кладбище жидов. Улица Жидов № 2».
Очень значим эпизод из показаний Шапиро: «Я работал с евреем Лутриньшем в гараже Цукурса. В этот день евреи были выгнаны из камер на построение, и был приказ всем быть. Два других человека из нашей команды спрятались вместе с нами в гараже, и мы видели, как люди, которые построились в ряд, были избиты, силой загнаны в машины и увезены. Один из охранников сообщил, что наша команда не была на построении. Цукурс приказал нам построиться перед ним и пояснил, что я и мой коллега Лутриньш могли не участвовать, так как работали у его машины. Двое других — некий Лейтман и второй, чье имя я не помню, — по приказу Цукурса были ужасно избиты латышской охраной. Далее я видел, как Цукурс достал пистолет и хладнокровно застрелил двух евреев из нашей рабочей команды. С этого дня я больше не приходил на свое рабочее место, так как ощущал ужас смерти».
Свидетельства о Лутриньше
Так как в показаниях Шапиро упоминалось и имя Матиса Лутриньша, мы считаем важным упомянуть и этот вопрос. Как правильно заметил профессор Эзергайлис: «Он многократно был допрошен, и свой рассказ о спасении он не скрывает». Но не совсем ясно, как связано спасение Лутриньша с Цукурсом, и опираясь на какие источники были сделаны выводы о том, что он играл какую-либо роль в спасении Лутриньша.Есть много свидетельств самих членов команды Арайса о работе «еврея Лутриньша» в гараже (они доступны в Латвийском государственном архиве). Но ни в одном из них в отношении Лутриньша Цукурс не упоминался.
Обстоятельства спасения Лутриньша кратко упоминаются в процессуальных материалах по делу обергруппенфюрера СС Фридриха Еккельна. Они подробно описаны и в двух протоколах допроса (1976 и 1978 гг.), которые находятся в Государственном архиве Латвии. Их содержание в сокращенном виде включено в завершающий документ по судебному процессу Виктора Арайса, который находится в архиве Гамбургского суда. Но Цукурса в качестве спасителя Лутриньш и там не упоминает.
Показания Медалье
Еще одна выжившая жертва, Элла Медалье, так же как и Лутриньш, неоднократно давала показания, которые были включены в основание для приговора Гамбургского суда по делу Виктора Арайса. Позднее вышли в свет ее мемуары. Так же как и Лутриньш, она видела Цукурса в июле-августе 1941 года на ул. Валдемара, 19, где какое-то время находилась в заключении, а позднее видела его 8 декабря в Румбуле.Рассказывая про акцию 8 декабря, она упоминает, что и Арайс, и Цукурс безжалостно избивали людей, но об убийстве людей на улицах гетто 30 ноября, в котором принимал участие Цукурс, она говорит, что знает об этом только со слов других людей.
В отношении своего нахождения в штабе Арайса она в 1975 году свидетельствует следующее:
«Однажды ночью, примерно в конце второй недели (заключения. — Прим. М.В.и И.Л.), к нам в помещение для арестованных пришли два охранника и при помощи фонарика стали выбирать новых женщин. Они их куда-то увели. <...> Обратно женщин приводили по одной, они сильно плакали, но ничего не рассказывали. На следующее утро этих женщин — 5-6 человек — на машине куда-то увезли, куда — не знаю. Из них я сейчас помню только Бавильскую, которую после этого никогда больше не видела. Одну из этих женщин я позднее видела в гетто. Она тогда мне сказала, что в ту ночь их изнасиловали. <...> Кроме Арайса, я еще знала Цукурса. Я о нем знала еще до войны, из газет, которые прославляли известного латвийского летчика. Однажды во время заключения мне пришлось убирать кабинет Цукурса. Тогда он сказал мне, что я не похожа на еврейку».
В 1978 году свидетельские показания были дополнены некоторыми деталями: «Поясняя, я еще могу сказать, что на следующий день после происшествия (изнасилования 5-6 женщин. — Прим. М.В. и И.Л.) мне пришлось убирать кабинет Цукурса, и под тахтой я нашла пояс Бавильской».
Здесь приведены выдержки лишь из немногих документов, воспоминаний, протоколов допросов. Спасшиеся из гетто вспоминали о Цукурсе в разных странах и в разное время. Молва о его деяниях в некоторых случаях превращалась в легенды, но можно простить спасшихся людей, для которых он действительно был исчадием ада и стал в один ряд со многими известными нацистскими преступниками. Хотя, конечно, он не являлся «палачом гетто», он всего лишь был одним из многих.
«Открытый город»
http://www.freecity.lv/istorija-bez-kupjur/57404/
25-02-2019
.webp)
.jpg)
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.